воскресенье, 27 января 2013
Название: Грань
Команда: Gin/Kira Team
Автор: Crystal Sphere
Бета: Кристал., Eswet
Тема: ангст/драма
Пейринг/Персонажи: Кира Изуру, Ичимару Гин
Размер: 1115 слов
Жанр: романс, ангст
Рейтинг: G
Дисклеймер: всё принадлежит Кубо Тайто, автор фанфика не извлекает выгоды из публикации
Саммари: Изуру думает о жизни и капитане
Предупреждения: спойлер квинси-арки 482-494
читать дальше
Изуру стоял посреди сада, пряча руки в рукавах косоде. Вокруг него деревья хурмы тянули ветви к небу. Он хотел бы так, но не мог; он был рад, что хурма тянется ввысь вместо него.
Сад застыл, скованный холодом, лишь рыжие плоды казались тёплыми. В этом году хурмы было много, только кого порадует теперь такое изобилие?
Изуру сощурился: ветер сыпал в лицо снежной крупой, и сад, с утра осенний и мрачный, на глазах погружался в белую мглу. Привычная реальность исчезала, сменялась другой, незнакомой. Казалось, что сознание плывёт, перестраиваясь, и если задержаться на тонкой грани перехода, можно увидеть что-то важное, обычно ускользающее.
Такие минуты случались в его жизни нечасто. Они всегда были похожи на смерть: снимали сиюминутное, обнажали скрытое – главное. Для кого-то это могло бы быть откровением, для Изуру было мучительной, но вполне ожидаемой встречей с собой. Нет, он не удивлялся: знал, что в этот момент вновь подумает о том, кто давно ушёл, но так и не оставил его.
Изуру причислял себя к людям, которым никто другой не нужен. Таким он был не всегда, но не задумывался над тем, когда и почему изменился. Он не любил копаться в прошлом, предпочитая смотреть только вперёд. Последние неловкие попытки Шухея перейти от дружбы к чему-то большему разбились о холодную невозмутимость: «Хисаги-сенпай, прости, я не могу тебе помочь. Если ты хочешь утешить меня, то не стоит, я в полном порядке».
В итоге Шухей тренировался с Ренджи, Мацумото нянчилась со своим маленьким суровым капитаном, Момо казалась спокойной и счастливой под командованием Хирако. А Изуру методично добивал в себе остатки эмоций, стараясь сработаться с капитаном Оторибаши, который в нём души не чаял, и это было тяжелее всего.
Новая война началась как нельзя кстати, как раз когда Изуру начало казаться, что он превращается в собственный гигай. Он наблюдал за собой со стороны: идеальный лейтенант, боец высокого класса, отличный командир. Этому прекрасному шинигами недоставало одного – живой, настоящей души, а взять её было неоткуда.
Но сейчас, в сумерках заснеженного сада, Изуру вновь был собой, и одинокая глупая мысль, впервые за долгое время – его, настоящая, прозвучала и растворилась в темнеющем небе: «Капитан Ичимару, где вы? – жив или мёртв, может быть, давно в Генсее, или в Уэко Мундо, или в Руконгае. Наверное, у него теперь другое имя, другая внешность, другая память, и Кире Изуру нет места в его жизни – почти наверняка. Что же, это нормально, так устроен мир, но: – Хотел бы я знать…»
У их истории не было финала. Будучи капитаном, Ичимару Гин всячески провоцировал Изуру. Вероятно, в силу характера, а может быть, Изуру правда ему нравился. Узнать наверняка было неоткуда, проверить – не хватало смелости. Ведь окажись это правдой, что он стал бы делать? Изуру боялся даже представить себя в ситуации, когда ему нужно было бы ответить или не ответить на чувства собственного капитана. Положительный ответ означал бы неуставные отношения. А отказав, как работать вместе дальше?
О собственных чувствах к Ичимару он также старался не задумываться – было в этих мыслях нечто безумно смущающее. Одно Изуру знал точно: для капитана он счастлив был жить и за него был готов умереть. Выполнить любой его приказ, любую прихоть, следовать за ним без вопросов и возражений куда угодно, остаться рядом во что бы то ни стало, драться за него до последнего своего вздоха, до конца.
Не думал он и о том, что стал бы делать, если бы Ичимару Гин вдруг исчез из его жизни навсегда. На этот случай есть устав, в конце концов... Вот только в уставе не написано, как быть, если душа вытекает по капле, оставляя бессмысленную оболочку просыпаться по утрам, проводить построения и тренировки, сдавать отчёты, разговаривать с друзьями, сослуживцами и новым капитаном. Как быть, если твоя жизнь – отдельно от тебя и не нужна тебе, и отстранённое, уставшее сознание лишь иногда задаст вопрос: «Зачем я здесь? Зачем всё это?» – и снова дремлет, безучастно взирая на суету мелькающих однообразных дней.
«Изуру, ты выглядишь уставшим, может быть, возьмёшь выходной?»
«Ты такой грустный, Изуру, у тебя что-то случилось?»
«Тебе нужно отвлечься, Изуру, давай устроим вечеринку? Пригласим Момо, Хирако и Кенсея, Ренджи, Хисаги и Мацумото-сан… Изуру, ты слушаешь?»
«Если тебя что-то беспокоит, Изуру, ты всегда можешь обратиться ко мне, я ведь твой капитан…»
Поначалу Изуру многое отдал бы, чтобы позволить себе ответить: «Не называйте меня по имени, капитан, пожалуйста». Но и это перестало беспокоить его со временем. Ему стало безразлично, как его называют, как безразличны были любые вечеринки и прочие занятия, какими можно было бы наполнить свою жизнь при желании. Желания – не было.
Война подкралась, пробуждая чутьё: массовые исчезновения холлоу в Уэко Мундо, пропадающие жители Руконгая – целые деревни. Отправленные в разведку Аясегава и Мадараме принесли новость: среди отпечатков босых ног в пыли остались отчётливые следы дзори.
Первый удар был сокрушительным: вторженцы проникли в Сейрейтей без видимых усилий, убили лейтенанта Сасакибе, пытавшегося их остановить, и объявили главнокомандующему о начале войны, заверив, что Общество Душ будет уничтожено в пятидневный срок.
Цепочка логических размышлений привела Изуру к заключению, что исчезновения в Руконгае без капитана Маюри не обошлись. А потом думать стало некогда: с неба обрушились – или взметнулись – гигантские столбы голубого пламени, обратив Сейрейтей в хаос.
Изуру помнил, как обернулся и увидел их, как внезапно похолодело в груди. Он помнил трясущегося от страха офицера двенадцатого отряда, докладывавшего, что уровень плотности рейши в столбах пламени слишком высок и фиксирующее устройство сходит с ума. Помнил напряжённый голос Рикуу, тихую перебранку номерных офицеров за спиной: Катакура и Такецуна, конечно. Этим двоим и война не помеха, всегда найдут время, чтобы препираться.
А дальше – размытый силуэт сквозь пламя, новость о том, что противник – квинси, гул пламени в ушах, тёплая рукоять Вабиске и собственный голос, выкрикивающий команду атаковать.
И больше ничего. Только этот сад и снег, не тающий на щеках и совсем не холодный. Кира не знал, не помнил, как оказался здесь и сколько времени прошло с момента атаки. Но это уже не казалось важным.
За спиной раздался приглушённый звук – упала с ветки хурма, вспорхнула испуганная птица. Изуру обернулся. Среди деревьев, образующих аллею, в нескольких шагах от него стоял Ичимару Гин. Бледная кожа, светлые с серебристым отливом волосы, белоснежная ткань юката, обнажённые тонкие запястья и вакидзаси сзади за поясом. Склонив голову набок, Ичимару с любопытством его рассматривал. Изуру моргнул, невольно подумал о том, может ли этот меч быть Шинсо. Хотел спросить, но губы не слушались.
– Вот мы и встретились, Изуру. Пойдём со мной? – произнёс Гин мелодично. Улыбаясь, растягивая звуки его имени так, будто вспоминал любимый и давно забытый вкус. От этих интонаций пересохло во рту.
– Ну же, Изуру, ты меня звал. Я здесь, – теперь в голосе звучал то ли упрёк, то ли каприз, то ли шуточная, а может, и настоящая обида.
Изуру вдруг почувствовал, как дрогнула, отпуская, немыслимая тяжесть – словно огромная снежная шапка съехала с вершины холма. Он глубоко вздохнул, не отводя от Ичимару взгляда и ощущая, как собственные губы против воли начинают кривиться в новой, совершенно незнакомой улыбке. И сделал шаг вперёд:
– Да, капитанКомандная победа
